ADHUC VIVO
жалко парня, конечно. на удивление, попытка пустить слезу была крайне слабой. надо запретить себе под страхом смерти читать краткие пересказы. а то прочитала анонс на озоне и уже знала, что он умрет. это вообще не то -_-
ну, в общем, это, наверно, нечто среднее между сентиментализмом и романтизмом (ибо лень гуглить). потому что описания природы и его чувств относительно нее прямо-таки километровые. +он вообще обожает природу и чуть ли не зависим от нее.
его переживания могут нам показаться достаточно беспочвенными и глупыми. суди я с позиции жителя 21 века,я имела бы полное право так говорить. но мы какбэ помним, что многоуважаемый иоганн вольфганг создавал сие в 70-х годах XVIII века. и для того времени подобные умонастроения совершенно естественны, более того, новаторски в каком-то плане. именно концепция мысли самоубийства как высшего проявления своей воли и желания поступать только согласно своим мыслям, как избавления от всех земных проблем и перехода в некое вечно-эфемерное существование является здесь ключевым новым моментом формы. антагонист вертера - альберт - как раз и выражает традиционный взгляд на подобный поступок, мол, это вообще немыслимо и безнравственно, да кто нам дал право распоряжаться собственной жизнью, бог ее дал, значит, он и забирает, etc., etc. и как раз мысли насчет того, что, мол, человек молится богу, когда в единственном существе заключено все его счастье, и чтобы существование его было наполнено смыслом. ему нужно лишь одно - но всевышний глух. вот, вот!
и вообще, современному читателю покажется, что вертер слишком загоняется, что он чересчур большое значение придает своей любви.
но, тут есть важные нюансы. ему было нечего терять. любимая девушка отказывалась быть с ним (хотя, конечно, возможно, она не проявляла достаточной смелости, чтобы послать нахуй альберта и счастливо зажить с соулмейтом, коим, безусловно, вертер являлся, но! по тем временам это, наверное, было почти абсурдом. и она была бы покрыта позором. хотя, думаю, найдутся примеры, когда так и поступали не страшась ничего). к тому же есть здравая мысль лотты: "не потому ли вы так вздыхаете по мне, что я для вас недоступна?" ведь он с самого начала знал, что она помолвлена с другим.
у него не было именно этого...качества, что ли, с которым так повезло, например, мне. если меня шлет нахуй человек, которого я люблю, я сокрушаюсь лишь некоторое время, а потом это уже превращается в зарубцевавшуюся рану, которую просто лучше не трогать, и будет все ок. я начинаю думать о том, что все прошлое было иллюзией, находить в бывшей и вообще во всех наших отношениях кучу недостатков, короче говоря, довольно легко отхожу, по крайней мере, поверхностно.
а он так не мог. ведь говорила ему шарлотта, мол, ну неужели вы не можете найти девушку по сердцу, тогда мы бы с вами остались друзьями. неужели мало девушек на свете, неужели вы не можете влюбиться в кого-то еще?
он же вроде как пытался уехать, пытался не думать о ней... не получилось. с другой стороны, об иной девушке он не мог думать, возможно, потому, что его шансы с шарлоттой не были перечеркнуты на корню. она была вполне доступна (территориально), он мог с ней разговаривать, гулять, переписываться. хотя альберт, ее муж, становился с каждым днем все более ожесточенным противником. но тем не менее, она же соглашалась на свидания! она не отвергала его полностью. если бы он был ей противен, она бы обрубила отношения на корню, но она этого не делала. потому что сама понимала их соулмейтство.
но с мужем же тоже у нее были в целом, хорошие отношения. и выбор заключался в том, что с одной стороны - мятежность, страсть и пылкая влюбленность, готовность идти ради нее на любые жертвы, а с другой - стабильность, уважение, спокойствие и ровное, не обжигающее пламя...даже не любви, а симпатии. все равно это видно.
и вопрос, черт возьми, как раз в том, что неизвестно, была бы она с ним счастлива, коль скоро он бы получил ее в полное обладание, как только они бы сочетались законным браком и т.д. не была ли вся влюбленность построена на недоступности? невозможности? тем жарче она разгоралась, чем больше шарлотта его вроде подпускала - и снова была вынуждена ограничивать.
работать нормально он не мог (и опять же но! да, гос.служба ему не удалась, но он бы мог, например, писать картины на заказ, он же любил рисовать, ну или что-то в таком роде - какое-никакое, а занятие. хотя он бы мог найти этому опровержение, мол, на заказ не могу, т.к. это не мои чувства, а заказчика)
одним словом, спорить на эту тему можно бесконечно.
пс. это относительно темы любви. там еще социальный конфликт. это совсем отдельная история.
ну, в общем, это, наверно, нечто среднее между сентиментализмом и романтизмом (ибо лень гуглить). потому что описания природы и его чувств относительно нее прямо-таки километровые. +он вообще обожает природу и чуть ли не зависим от нее.
его переживания могут нам показаться достаточно беспочвенными и глупыми. суди я с позиции жителя 21 века,я имела бы полное право так говорить. но мы какбэ помним, что многоуважаемый иоганн вольфганг создавал сие в 70-х годах XVIII века. и для того времени подобные умонастроения совершенно естественны, более того, новаторски в каком-то плане. именно концепция мысли самоубийства как высшего проявления своей воли и желания поступать только согласно своим мыслям, как избавления от всех земных проблем и перехода в некое вечно-эфемерное существование является здесь ключевым новым моментом формы. антагонист вертера - альберт - как раз и выражает традиционный взгляд на подобный поступок, мол, это вообще немыслимо и безнравственно, да кто нам дал право распоряжаться собственной жизнью, бог ее дал, значит, он и забирает, etc., etc. и как раз мысли насчет того, что, мол, человек молится богу, когда в единственном существе заключено все его счастье, и чтобы существование его было наполнено смыслом. ему нужно лишь одно - но всевышний глух. вот, вот!
и вообще, современному читателю покажется, что вертер слишком загоняется, что он чересчур большое значение придает своей любви.
но, тут есть важные нюансы. ему было нечего терять. любимая девушка отказывалась быть с ним (хотя, конечно, возможно, она не проявляла достаточной смелости, чтобы послать нахуй альберта и счастливо зажить с соулмейтом, коим, безусловно, вертер являлся, но! по тем временам это, наверное, было почти абсурдом. и она была бы покрыта позором. хотя, думаю, найдутся примеры, когда так и поступали не страшась ничего). к тому же есть здравая мысль лотты: "не потому ли вы так вздыхаете по мне, что я для вас недоступна?" ведь он с самого начала знал, что она помолвлена с другим.
у него не было именно этого...качества, что ли, с которым так повезло, например, мне. если меня шлет нахуй человек, которого я люблю, я сокрушаюсь лишь некоторое время, а потом это уже превращается в зарубцевавшуюся рану, которую просто лучше не трогать, и будет все ок. я начинаю думать о том, что все прошлое было иллюзией, находить в бывшей и вообще во всех наших отношениях кучу недостатков, короче говоря, довольно легко отхожу, по крайней мере, поверхностно.
а он так не мог. ведь говорила ему шарлотта, мол, ну неужели вы не можете найти девушку по сердцу, тогда мы бы с вами остались друзьями. неужели мало девушек на свете, неужели вы не можете влюбиться в кого-то еще?
он же вроде как пытался уехать, пытался не думать о ней... не получилось. с другой стороны, об иной девушке он не мог думать, возможно, потому, что его шансы с шарлоттой не были перечеркнуты на корню. она была вполне доступна (территориально), он мог с ней разговаривать, гулять, переписываться. хотя альберт, ее муж, становился с каждым днем все более ожесточенным противником. но тем не менее, она же соглашалась на свидания! она не отвергала его полностью. если бы он был ей противен, она бы обрубила отношения на корню, но она этого не делала. потому что сама понимала их соулмейтство.
но с мужем же тоже у нее были в целом, хорошие отношения. и выбор заключался в том, что с одной стороны - мятежность, страсть и пылкая влюбленность, готовность идти ради нее на любые жертвы, а с другой - стабильность, уважение, спокойствие и ровное, не обжигающее пламя...даже не любви, а симпатии. все равно это видно.
и вопрос, черт возьми, как раз в том, что неизвестно, была бы она с ним счастлива, коль скоро он бы получил ее в полное обладание, как только они бы сочетались законным браком и т.д. не была ли вся влюбленность построена на недоступности? невозможности? тем жарче она разгоралась, чем больше шарлотта его вроде подпускала - и снова была вынуждена ограничивать.
работать нормально он не мог (и опять же но! да, гос.служба ему не удалась, но он бы мог, например, писать картины на заказ, он же любил рисовать, ну или что-то в таком роде - какое-никакое, а занятие. хотя он бы мог найти этому опровержение, мол, на заказ не могу, т.к. это не мои чувства, а заказчика)
одним словом, спорить на эту тему можно бесконечно.
пс. это относительно темы любви. там еще социальный конфликт. это совсем отдельная история.
Гете - сам Вертер. Когда он писал этот роман, то был влюблен в женщину на 20 лет старше его самого, которая была замужем. И, как написал Гете, он не мог по-другому закончить свой роман. Этот роман имел успех у молодежи того времени. И даже появились последователи Вертера. Поэтому Гете написал такое стихотворение:
Надпись на книге «Страдания юного Вертера» (1775)
Перевод В.Левика
Так любить влюбленный каждый хочет,
Хочет дева быть любимой так.
Ах! зачем порыв святейший точит
Скорби ключ и близит вечный мрак!
Ты его оплакиваешь, милый,
Хочешь имя доброе спасти?
«Мужем будь,— он шепчет из могилы,—
Не иди по моему пути».
Это роман читал и Пушкин. Он отразился у него в "Евгении Онегине". Больше всего точек соприкосновения между Вертером и Ленским, воспитанником Геттингенского университета, поэтом, дар которого был зажжен поэтическим огнем Шиллера и Гете. Так, уже сама характеристика восторженного мечтателя, «сердцем милого невежды» Ленского дана в ключе характеристики Вертера:
Ах, он любил, как в наши лета
Уже не любят; как одна
Безумная душа поэта
Еще любить осуждена:
Всегда, везде одно мечтанье,
Одно привычное желанье,
Одна привычная печаль.
(VI, 40)
Это как бы поэтическое переложение дневника Вертера, его признаний любви к Лотте: «Ах, этот образ, он преследует меня! Во сне и наяву теснится он в мою душу» (с. 92).
Думается, что в свете возможного сопоставления Ленского с Вертером вряд ли целесообразно отказываться от толкования «отрывков северных поэм», которые Ленский читает Онегину, как песен Оссиана — Вертер читает Лотте свои переводы из Оссиана.
125
Предсмертная элегия Ленского, которую принято расценивать как набор элегических штампов, может быть рассмотрена в контексте письма Вертера к Лотте и поэтических откликов на это письмо. Так, например, можно сравнить стихи Пушкина со стихами В. И. Туманского:
Придешь ли, дева красоты,
Слезу пролить над ранней урной...
(VI, 126)
Когда луна дрожащими лучами
Мой памятник простой озолотит.
Приди мечтать о мне и горести слезами
Ты урну окропи, где друга прах сокрыт.
«Вертер, мученик мятежный», воплощен для Татьяны в Онегине. Сближение Онегина с Вертером будет достаточно обоснованно, если принять во внимание индивидуализм пушкинского героя, его неприятие окружающей пошлой среды. А. Е. Тархов приводит убедительные параллели между Евгением Онегиным и героем повести М. В. Сушкова — российским Вертером, «скучающим молодым вольнодумцем, оказавшимся в русской деревне».4 Но, разумеется, при определенной близости героев Пушкина и М. В. Сушкова существенно их различие. И в данном случае нельзя не отметить иронические строки, относящиеся к Онегину:
Он застрелиться, слава богу,
Попробовать не захотел.
И еще, робот Вертер - герой фантастического фильма "Гостья из будущего". Он был влюблен в Полину и писал стихи).