Е.КИСЕЛЕВ: Ну, вот, я даже не знаю, с чего начать. Может быть, все-таки, пойти по хронологическому принципу, начать с детства. Я тут в который раз совсем недавно столкнулся с традиционным таким наименованием полным Троцкого: Лев Троцкий (Лейб Бронштейн), что меня, в общем, покоробило. Потому что насколько я знаю, насколько я помню, в общем, Троцкий никогда не ощущал себя евреем.
Л.МЛЕЧИН: Это сложный вопрос. Невозможно не ощущать себя евреем, если ты еврей. Другое дело, что для него это не имело того значения, которое сейчас вкладывают. Он ощущал себя евреем. Когда обсуждался вопрос о создании первого советского правительства Совнаркома, и Ленин сначала вообще предложил ему пост председателя Совнаркома, а Троцкий сказал: «Нет-нет. Конечно, это должны быть вы», тогда Ленин сказал: «Ну, вы будете министром внутренних дел». И Троцкий сказал: «Нет по разным причинам. Во-первых, это репрессивное ведомство. Во-вторых, все-таки, я еврей». И Ленин так, сморщился и сказал: «Но мы делаем такое великое дело, а вы о глупостях». На что Троцкий сказал: «Ну что ж? Глупости тоже присутствуют в нашей жизни».
Нет-нет, он, конечно, это ощущал и не один раз. И потом еще не раз...
Е.КИСЕЛЕВ: Во всяком случае, в синагогу не ходил, верующим иудеем не был.
Л.МЛЕЧИН: Нет-нет, конечно.
Е.КИСЕЛЕВ: Ну вот, а первый раз Троцкий оказался в ссылке в 1900-м году. Его отправили в Иркутскую губернию, однако же он бежал заграницу и потом был очень важный этап в его биографии – он оказался на II съезде РСДРП и там примкнул к меньшевикам.
Л.МЛЕЧИН: Ну, его отношения с Лениным и примыкание то к меньшевикам, то к большевикам – это сложный период. Там была в определенном смысле, конечно, и конкуренция. Потому что Троцкий был человеком амбициозным, и Ленин однажды тоже на вопрос, почему Троцкий так себя ведет, сморщился и сказал: «Ну, амбиции, амбиции».
Е.КИСЕЛЕВ: То есть первая «Правда», все-таки принадлежала Троцкому?
Л.МЛЕЧИН: Конечно, да-да-да.
Е.КИСЕЛЕВ: А как она в итоге оказалась газетой Ленина, а не Троцкого?
Л.МЛЕЧИН: Ну, потом она закрылась в какой-то момент, взяли название. Не было Агентства по авторским правам, да оно, по-моему, кстати, на названия не распространяется, мне кажется, даже сегодня. Взяли и все. Это нормально, ничего страшного в этом нет. Страшно то, что никто не представляет себе реальности, и что касается Троцкого, никто и не хочет. Пару лет назад из КПРФ были исключены несколько человек за участие в неотроцкистской оппозиции. Я своим глазам не верил. Это был там один ветеран внешней разведки, это молодые люди, которые сайт сооружали КПРФ. Но резолюция была такая: «За неотроцкизм». Никакого троцкизма вообще, как такового, не было, но этот миф существует, живет, переходит из поколения.
Е.КИСЕЛЕВ: Была просто внутрипартийная борьба.
Л.МЛЕЧИН: Была внутрипартийная борьба – ничего другого, никакого такого...
Е.КИСЕЛЕВ: Но прежде чем была внутрипартийная борьба, был 1917-й год, был октябрьский переворот. Если опять-таки возвращаться к теме мифологии, то, что Троцкий возглавил этот переворот, это миф или это реальность?
Л.МЛЕЧИН: Это до такой степени реальность, что год спустя в октябре 1918 года в газете «Правда» товарищ Сталин написал: «Все руководство восстанием находилось в руках Троцкого. Быстрым переходом Петроградского гарнизона на сторону большевиков мы обязаны главным образом товарищу Троцкому». Дело в том, что Ленин и другие ушли в подполье. Они испугались ареста. Не испугался только Троцкий, который заявил, что он готов предстать перед судом по любым обвинениям. Его арестовали, потом вынуждены были выпустить. Из министерства юстиции они пытались арестовать, и приходит депутат и говорит: «Как? Ну ладно, Ленин. Но вы хотите Троцкого арестовать? Это невозможно».
Популярность его была необыкновенно велика. Он возглавлял Петроградский совет, он олицетворял, на самом деле, в тот момент революционное движение. Потому что Ленин ушел в подполье, его не было, и все восстание почти бескровное, потери были небольшие, к счастью, было осуществлено товарищем Троцким. Он открыл 25 октября в своей день рождения – такой он себе сделал подарок – съезд Советов, объявил о том, что временное правительство низложено. В этот момент пришел Ленин, он сказал: «Вот, наконец, к нам вернулся товарищ Ленин и мы просим его выступить». Это было тогда.